Уходящий год, несмотря на всю свою драматичность и сложность, подарил нам немало любопытных киноновинок. Мы ещё поговорим о них в декабре, когда будем подводить его итоги, а пока хочется остановиться на одном неожиданном проекте.
Я имею в виду комедийное фэнтэзи «Mayday» американской постановщицы Карен Чинорре. Некоторые зрители, то ли не досмотрев фильм до конца, то ли досмотрев, но ничего не поняв, бросились обвинять её в проповеди радикального феминизма, а между тем перед нами ни разу не фем-манифест – наоборот, Чинорре предлагает взглянуть на современный феминизм под критическим углом.
…Рыжеволосая красавица Ана работает официанткой в ресторане. Окружают её, в целом, нормальные люди. Например, официант Дмитрий, который неровно к ней дышит, и которому она тоже симпатизирует. Или пожилой повар Макс, утешающий её в трудные минуты. Не повезло Ане только с начальником, третирующим её по поводу и без. Однажды, после очередной выволочки, Ана чудесным образом оказывается на некоем острове, где обитают девушки-солдаты, ведущие войну с мужчинами.
Всех представителей сильного пола, появляющихся на острове, они истребляют без всякого намёка на жалость. Но этим дело не ограничивается. Как бы подражая мифическим сиренам, комбатантки шлют мужским кораблям фальшивые сигналы бедствия, ведущие их в бурю на рифы. «Девушку никто не оставит в беде, поэтому точно кто-нибудь откликнется», – усмехаются нью-амазонки и наслаждаются криками гибнущих моряков.
Ана охотно втягивается в войну, став в отряде снайпером. Ей кажется, что она обрела свободу и избавилась от груза былых обид. Хотя порой её и посещают мысли, а правильно ли поступают девушки, что бьют всех мужчин без разбору – и плохих, и хороших. Марше же, лидеру партизанок-амазонок, подобные размышления чужды – каждого встречного мужчину она готова рвать в клочья, даже того, кто не сделал ничего дурного – просто по факту принадлежности к сильному полу.
Досмотрев фильм до этого места, действительно, можно решить, что Чинорре поёт оду радфему с его мизандрическими забобонами. Однако впереди ещё добрая половина картины, и в ней, что называется, не всё так однозначно. Чтобы понять замысел ленты, нужно знать контекст, в котором он реализуется, а для этого не помешает краткий экскурс в историю феминизма.
Изначально феминизм был вполне себе прогрессивным движением – и ему было, куда двигаться. В это сегодня трудно поверить, но ещё во второй половине XX в. в ряде цивилизованных стран представительницы прекрасного пола были лишены некоторых гражданских прав. Например, избирательного. Так в Швейцарии они в полной мере получили его лишь в 1971г., в Португалии – в 1974г., в Испании – в 1976г. В Лихтенштейне женское избирательное право было введено вообще только в 1984г. Что и говорить, было, за что бороться женщинам в прошлом веке.
Однако со временем равноправие стало реальностью. Во всяком случае, в цивилизованных странах. Западные феминистки оказались в ситуации, когда цели достигнуты, а расходиться не хочется. Да, в какой-нибудь Саудовской Аравии у женщин по-прежнему нет многих прав, которые есть у жительниц Франции или США – но где мы, а где та Аравия. В стане феминисток произошло то, что учёные называют «размыванием концепта» – началось измышление новых целей, порой весьма далёких от исходника. Если на заре XX в. феминистки боролись за права женщин, то ближе к XXI-му некоторые из них решили, что всё зло в мире от мужчин, и объявили им войну.
Ключевые идеи радикального феминизма ещё в 1970-х гг. сформулировала писательница Кейт Миллет. По её мнению, человеческое общество построено на системе патриархата, в рамках которой мужчины систематически угнетают женщин. Семья, материнство и даже уход за собой «продиктованы патриархальными отношениями», а значит тоже «угнетают». Отсюда нехитрый вывод – нужно ликвидировать патриархальный уклад, избавить мир от власти мужчин и будзе вам шчасце.
Личность мужчины, его человеческие качества, его добрые дела – всё это в радфеме не принимается во внимание: там по умолчанию считается, что все мужчины заинтересованы в позиции угнетателей. Радфем призывает бойкотировать мужчин на всех уровнях, от секса до культуры.
Ещё в 1967г. американская феминистка Валери Соланас на полном серьёзе заявляла, что «самец – это ошибка природы». Нынешние радфемки тоже за словом в карман не лезут. Так, журналистка Кири Рупиа убеждена, что мужчины – это «мусор», и даже самые безобидные из них могут стать насильниками. Её единомышленницы публикуют в соцсетях мужененавистнические хештеги #MenAreTrash («мужчины – мусор») и #killallmen («убей всех мужчин»). «Я ненавижу мужчин», – прямо заявляет писательница Полин Арманж в одноимённой книге, признанной манифестом радикального феминизма наравне с книгой «Лесбийский гений» Алис Коффин, которая тоже скора на красное словцо. «Недостаточно просто помогать друг другу, мы должны стереть мужчин», – обращается Коффин к читательницам. Обе писательницы с гордостью признаются, что не слушают музыку, написанную мужчинами, и не смотрят снятые ими фильмы.
Естественно, радфем-дискурс нашёл отражение и в кинематографе. Можно даже говорить о рождении нового жанра – фемсплотейшена – где отрицательные мужские персонажи противопоставлены положительным женским. Выглядят эти фильмы так же кринжово, как выглядели «шедевры» совдеповского кино, где все положительные герои были за большевиков, а все отрицательные за белогвардейцев. Но сегодня подобным картинам дают зелёный свет и даже привечают их на престижных кинофорумах, как это случилось в 2021г. с безыскусно-лобовой «Девушкой, подающей надежды» Эмиральд Феннел, взявшей «Оскар» (!) за лучший сценарий.
Однако «Mayday» только притворяется фемсплотейшеном. На самом деле, это сатира на радфем, а не его манифест. Ближе к финалу, разочаровавшись в воинственной риторике и безжалостной практике соратниц – да и просто соскучившись по мужскому плечу – Ана решает бежать с острова. Она понимает, что глупо ставить крест на всём мужском роде из-за какого-то одного козла-абьюзера.
Узнав об этом, Марша впадает в ярость. «Ты возвращаешься на кухню – и это после всего, что я дала тебе?» – бросает она в лицо ей. «И что же ты мне дала?» – удивляется Ана. «Я превратила тебя в героиню!» – восклицает командирша. «Ты превратила меня в психопатку», – парирует отступница. «Это одно и то же!» – истерично визжит Марша. Но Ану уже не остановить. Борясь с волнами, она уплывает с острова, чтобы вернуться к своему Дмитрию. «Ты ничего не выиграешь», – бросает ей Марша напоследок. «А ничего и не надо», – усмехается Ана. Она уже поняла, что смысл жизни не в войне, но в любви, а всё зло мира не от мужчин, а от глупости, которая и женщинам – и фем-амазонки это доказали, – бывает свойственна.
В своём фильме Чинорре чётко проводит мысль, что ненависть всегда деструктивна, от кого бы она ни исходила. Что агрессия – не путь к счастью. И что знаменитое «Make love, not war» применимо, в том числе, к войне полов, которая увлекает лишь тех, кто закрыт для любви. Довольно смелые месседжи, по нынешним временам.
