В раньшие времена старики были сплошь медленные, рассудительные и осторожные. Не любили резких движений, не понтовали и не быковали почём зря: в таком возрасте понты и быкование забываются как пережитки гормональной неопытной молодости. Вспомним Брежнева, Леонида Ильича: полстраны зевало, стоило ему зашамкать, а уж Черненко какой-нибудь был совсем как черепашка.
Это не только у нас так случалось. Во всём мире, если приходил к власти пенсионер, народ начинал потягиваться, позевывать и запасаться раскладушками. Кому, впрочем, было чем заняться, тот и не переживал особенно. Подумаешь, мол, пенсы в руководящих креслах, я бы хоть молодой хоть старый на эти бесчестные высоты не лез.
И вот эти брежневы издавали мерный спокойный скрип. И колесо судьбы вертелось мерно, спокойно и ржаво.
Так вот сегодня, после его окончательного проржавления, при общепланетарном сбое мир вернулся к геронтократии как к самому простому вроде бы способу возвратить разумные настройки.
Я уже где-то здесь писал, что мир неспроста стал напоминать поздний СССР. Да, властители его ощутимо постарели. Точно так же старели, оставаясь при власти, члены Политбюро в пресловутый застой, и причины тому были очень похожие: прежде всего, никто не знал, что же делать дальше.
Разумеется, при новых геронтократах были разумно запланированы и комсомольцы. Всякие там несерьезные трюдо и зеленские, услужливые молодые люди. Функция этих последних должна была быть именно что комсомольская, у старичья на подхвате резвым и услужливым пажом.
То есть идея понятна: старый конь борозды не испортит, и брыкаться не будет почем зря. Оттого его на переправе и не меняют. Мобилизовали стариков, чтобы они осторожничали, придерживали и притормаживали. Однако при этом не учли, что произошедший сбой был тотален. То есть он произошел и в области фейсконтроля. А если человек по жизни недалек, то это от возраста не сильно-то зависит.
В результате во власть совсем другой пенс пошел, беснуется и понтует никак не хуже молокососов, и перманентно пребывает в состоянии, которое я бы охарактеризовал как боевой маразм.
И непременно и недостойно молодится, старается быть экспансионистом и агрессором, но получается примерно как у Байдена, который по трапу нарочито молодцевато взбегал и от этой нарочитости грохался.
Потом, говорят, с тем же усердием и успехом на велосипеде катался. Но вот не успокаивался же.
Окончательно я понял, что что-то не то, во время дебатов Трампа с Байденом. Не в возрасте их была беда, но в том, как инфантильно и непристойно они друг на друга орали – дребезжащими голосками, сжимая узловатые кулачки, окатывая противника вязкой и теплой стариковской слюной.
Окончательно я понял, что что-то не то, во время дебатов Трампа с Байденом. Не в возрасте их была беда, но в том, как инфантильно и непристойно они друг на друга орали – дребезжащими голосками, сжимая узловатые кулачки, окатывая противника вязкой и теплой стариковской слюной.Если кто ходил в магазин или, спаси господи, лежал в больнице, то знает, что там полно таких пожилых бесноватых младенцев, перманентно скандалящих, требующих повышенного внимания, расталкивающих всех своими морщинистыми локтями. Они невыносимы. Хотя в общем и целом и там преобладает спокойный консервативный тип.
Это я к тому, что на днях наделала шороху одна взбалмошная американская пенсионерка. Ей, видите ли, приспичило полететь на Тайвань. Общепризнанно китайскую территорию, в том числе и Соединенные Штаты с ее принадлежностью много лет назад согласились.
И было бы понятно, если бы тетенька с лавочки так капризничала. Но госпожа Пелоси, вообще-то, третий человек в руководстве США. То есть ее капризки – это не кого угодно капризки.
Вот представьте себе: у вас несовершеннолетняя дочь, я – ваш сосед-алкоголик. У нее, скажем, день рождения, который я почему-то вознамерился посетить. Вы меня в гостях видеть не хотите и прямо мне об этом говорите. Что ты, мол, вряд ли чему хорошему дочь научишь, так что дверь для тебя заперта. Тогда я – бутылку за пазуху и лезу к вам на балкон. Примерно такая ситуация случилась. Этакого-то визитера можно сгоряча и с балкона спустить.
Китайцы интуристку принимать откровенно не желали. Но охота пуще неволи. Захотела и полетела. Взяла бутылку и полезла на балкон. Мировая общественность затихла в ожидании ответа, который вообще-то мог быть очень и очень жестким. Но вроде обошлось всё, махнули рукой. Пока.
По мнению компетентных комментаторов, эта самая старушка-путешественница своими неадекватными действиями поставила мир на грань тотальной войны.
Я, впрочем, не очень этого опасался: в Поднебесной как раз правят пенсионеры старого типа, чуждые эмоциям, малоимпульсивные, неспешные, будто ящеры. Им всякая экзальтированность претит и всякая обидчивость смешна. А тихоходная, но верная стратегия для них куда дороже, чем сиюминутные понты.
И слава богу.
Хотя эти пенсионеры деменцией не страдают и ничего забывать не будут. И если (когда) наступит момент, точно эту бабушку и ее соратников жалеть не станут.
Они, впрочем, в нужный момент никого не пожалеют, вне зависимости от истории или контекста.
Мнения колумнистов могут не отражать точку зрения редакции
