В первое десятилетие реформ Китай обеспечил быстрый рост базовой либерализации и включения в коммерческий оборот небольших активов. Во втором десятилетии начала активно подтягиваться китайская диаспора из-за рубежа. На них приходилась львиная доля иностранных инвестиций. Только на третьем десятке экономических реформ в страну потянулись международные транснациональные компании, увидев возможности выгодного аутсорса и растущую ёмкость внутреннего рынка.
Именно в 2000-х были заложены механизмы самоедства и саморазрушения китайской экономики.
В руках компартии оказались не десятки миллиардов, а триллионы долларов. В 2008г. бюджет органов госуправления Китая впервые превысил $1 трлн., приблизившись в 2022г. вплотную к отметке в $14 трлн. Головокружение от успехов убило фискальную осторожность, затмило базовые факторы здорового экономического роста.
В Китае сформировались мощные синдикаты/кланы. На центральном и местном уровнях, в различных секторах экономики, в финансах, строительстве, промпроизводстве и торговле. Партийные и силовые боссы не могли и не хотели мириться с тем, как на их глазах в стране появились десятки, если не сотни, миллионеров, как начала уходить из-под контроля экономическая власть, как всё более массовым становился средний класс, который явно не чувствовал себя солдатом коммунистической империи.
Как избавлялись от шлака
В самом начале рыночных реформ в Китае (конец 1970-х) на госпредприятия приходилось 78% выручки промышленности и 75% занятости городского населения.
В начале госпредприятиям предоставили больше автономии, постепенно снимая барьеры для входа на рынок частных компаний. С 1985г. госбанки начали кредитовать госпредприятия, сокращая расходы госбюджета на эти цели. На этом этапе субсидии для них не сократились, их прибыльность не увеличилась, потому как они начали работать в условиях конкуренции с частным сектором.
Монополия была разрушена. Во избежание закрытия заводов и фабрик правительство приказало госбанкам оказывать поддержку убыточным госпредприятиям. Как следствие, резко выросла инфляция, поскольку центральный банк печатал деньги для передачи их госбанкам.
Ко второй половине 1990-х более половины госпредприятий были убыточными со средней доходностью по капиталу минус 4%. Под значительным финансовым давлением некоторые местные власти начали приватизацию, не дожидаясь разрешения центра.
Реформы шли весьма медленно. Банкротств было мало – госсектор сделал всю экономику заложником своей деятельности.
В 1994г. произошло фундаментальное изменение по перераспределению фискальных доходов и расходов между центральным и местными властями. Было принято новое законодательство о банкротстве для ускорения процесса реструктуризации.
В 1995г. центральное правительство переформулировало стратегию реформ на основании принципа «берём большое, оставляем малое». Была осуществлена консолидация крупных госпредприятий в крупные холдинги в нескольких стратегических секторах промышленности, которые оставались под госконтролем.
Одновременно была запущена приватизация и ликвидация малых предприятий. В 1997г. в Китае было 262 тыс. госпредприятий. Через 10 лет их осталось 116 тыс. 0В 2003г. для улучшения качества управления госактивами была создана спецкомиссия по надзору и управлению ими (State-owned Assets Supervision 0and Administration Commissions).
К середине 1990-х огромные убытки госпредприятий обременили банковский сектор плохими, неработающими кредитами. Для укрепления финансовой системы были созданы банки для финансирования проектов развития, освобождённые от обязательств субсидировать госсектор.
Власти начали решать проблему плохих долгов в банковском секторе с четырёх крупных банков. Рекапитализация и очищение балансов от плохих кредитов растянулись почти на 10 лет. Постепенно проходила либерализация банковского сектора, увеличение доли частного и иностранного капитала.
В период с 1998 по 2007г. более 2/3 работающих промпредприятий было приватизировано или ликвидировано. Доля госсектора в производстве добавленной стоимости сократилась более чем наполовину.
Более 30 млн. работников уволили. В результате доля занятости на госпредприятиях среди городского населения снизилась до менее 15%. Резко выросла безработица. Производительность труда в оставшихся госпредприятиях сблизилась с частным сектором. В значительной мере это было обеспечено из-за сохранения монополистического положения в капиталоёмких секторах промышленности и доступа к льготному кредитованию госбанками.
Как вычищали банки
По состоянию на 1997г. чистая стоимость четырёх крупнейших банков Китая составляла только 3% их активов. К 2007г. ситуация существенно улучшилась. К концу 2010-х доля плохих кредитов составляла всего 1,1%, что стало результатом передачи плохих кредитов в компании по управлению активами и более жёстким подходом к кредитованию.
Несмотря на выход госбанков на IPO, большая часть банковского сектора остаётся в собственности государства. Оно же обеспечивает через них обслуживание госпредприятий (клиентская база).
Реструктуризация госпредприятия и банков сопровождалась проактивной фискальной политикой, которая привела к ухудшению состояния госфинансов. Государство запустило фискальное стимулирование в 1998г., во время Азиатского кризиса.
В течение следующих 5 лет правительство продолжало проводить контрциклическую фискальную политику для поддержки финансового сектора и реформ госсектора. Среди применяемых мер – списание плохих активов/долгов, перевод их в управление компаний по управлению активами за символическую цену, денежная поддержка центрального банка.
Власти потратили большие деньги на реструктуризацию госбанков. В 2002г. совокупные их убытки превысили 10% ВВП. Правительство сделало вливание капитала в 6 крупнейших коммерческих банков. В целом цена реструктуризации составила 11% ВВП Китая в 2005г., не считая интервенций центрального банка.
К концу 2007г. госбанки были частично приватизированы и вышли на IPO. Правительство заявило об очередном массовом фискальном стимулировании в самом начале кризиса 2008г. Пакет мер составил ~11% ВВП. Половина финансов этого пакета мер была направлена в государственные инфраструктурные проекты, четверть – на ремонт и обслуживание.
Стимулирующий пакет был реализован далеко не только за счёт ресурсов центрального правительства. Значительную роль сыграли местные власти. Они брали кредиты, выпуск муниципальных облигаций, активизацию операций «серого банкинга». Местные власти легко обходили запрет на заимствования через особую финансовую платформу Она использовала землю как залог для получения LGFV (local government financing vehicle). банковского кредита. При этом местные власти предоставляли гарантии под кредитование LGFV. В результате деньги шли под госпроекты, а центральное правительство не должно было показывать рост госдолга в своих отчётах.
Такой схематоз – особые отношения местных властей с LGFVs – существенно снизил уровень финансовой дисциплины. С учётом забалансового кредитования в период 2008-13гг. госдолг вырос на 21% ВВП.
В дополнение к LGFVs госпредприятия также расширили поддержку экономики в 2008-13гг. Им были доведены цели развития, в том числе финансирование недвижимости и инфраструктуры. Частью задания была также поддержка стратегии развития за рубежом.
К концу 2015г. около 10% из них превратились в компании-зомби. Такие коммерческие структуры платят меньше налогов, поглощают большую часть субсидий, имеют лучший, предпочтительный доступе к финансовому рынку. Они вытесняют здоровые, действующие на рыночных принципах частные коммерческие компании и являются источником искажения структуры аллокации ресурсов.
У них есть ещё план
Столкнувшись с низким качеством деятельности госпредприятий, китайские коммунисты решили запустить очередную реформу. Она включает в себя:
– изменение статуса государства: переход от управляющего и оператора к инвестору капитала; введение разных структур собственности, профессионального управления, распределение обязанностей между собственниками и советом директоров;
– распределение госпредприятий по трём широким категориям и институционализация лидирующей роли партии в них. В каждой категории своя специфическая структура собственности, план реформирования и критерии оценки: 1) стратегические (военная сфера, телеком, большие энергетические компании) – они останутся в госсобственности и будут реализовывать национальные стратегии; 2) коммерческие нестратегические, конкурирующие с частными рыночными структурами; 3) с социальными функциями, призванными улучшать качество госуслуг.
На бумаге должно было быть одно, а в жизни вышло совсем не так. В 2015-19гг. произошло резкое увеличение присутствия государства в коммерческом секторе. Его доля увеличилась до 49% ВВП в 2019г.
Потом ситуацию усугубил COVID-19. Напряжение растёт. Моложёная безработица зашкаливает. Демография ужасная. Пирамиды на рынке недвижимости грозят обвалом. Объём токсичных кредитов в банковской системе требует бюджетной мобилизации. Государственные и корпоративные кредиты сжимают петлю экономического роста, который заметно снижается.
Компартия устроила настоящую охоту на крупных бизнесменов, которые вошли в мировую экономическую элиту. Сохранить баланс без глубоких болезненных операций по удалению токсичных завалов активов/капитала объективно невозможно. Попытки усилить централизованную железную руку китайского госплана неизбежно приведут к росту точек напряжения и разрыва.
Чем полезен опыт Китая странам экс-СССР
- Экономический успех Китая является прямых следствием легализации институтов, обеспечивающих экономическую свободу. Пусть частично и фрагментарно, но именно режим свободного рынка стал фундаментом среднегодового роста в период 1981-2021гг. в 9,3% ВВП.
- Китай не смог полностью обеспечить качественное управление госресурсами и активами. Партноменклатура стала главным источником провалов и убытков. Если бы Китай закончил приватизацию в 2000-х, сегодня он бы не стоял перед угрозой кризиса и императива глубокого структурного катарсиса.
- Китай показал неэффективность и токсичность государства-инвестора, государства-определителя «точек роста», инновационных, технологических приоритетов. Такой режим порождает коррупцию, долги и напряжение в финансовой системе.
- Качественная монетарная и фискальная политика имеет критически важное значение. Оптимальный размер госрасходов для обеспечения быстрого, долгосрочного экономического роста – до 20% ВВП. В качестве монетарного режима целесообразно использовать те деньги, которые уже пользуются доверием во всём мире. Иными словами, мультивалютность – это оптимальный режим для резкого, быстрого сокращения регуляторных и транзакционных издержек.
- Партнёрство с международными корпорациями, вхождение в страну крупного иностранного бизнеса не гарантирует создание благоприятного делового климата для малого бизнеса. Критически важно проведение глубокого дерегулирования, легализации конкуренции норм/стандартов.
- Децентрализация сама по себе не решает проблему повышения качества госуправления. Наоборот, местные власти могут стать источником фискального безрассудства, накопления долгов и создания опасных номенклатурно-коммерческих синдикатов на местном уровне, если им поручить, их обязать и уполномочить «тупо» обеспечивать экономический рост.
- Для обеспечения быстрого, долгосрочного, инклюзивного роста оптимальным является не превращение страны в лоскутное одеяло особых зон/территорий, а превращение всей страны в такую юрисдикцию, которая была бы близка китайским СЭЗам или Тайваню/Гонконгу/Сингапуру на стадии их превращения из бедных в процветающие.
